– Ты же не знаешь, кто его ранил?

– Он не знал про склады, – сказал Джафар, – про них знал только Кязим. И твой покойный брат, мир его праху. И про телефон никто не знал. Ты дал мне вчера телефон твоего брата, а его у меня забрал Кязим. Все сходится, Адалят, это он предатель.

– Разберемся с ним, когда закончим с этими.

– Нет. Предатель хуже врага. Он как змея, которая жалит тебя со спины. Кязиму нет места на этой земле. Из-за него погибло столько людей. Я сам найду его и сам убью.

– Где ты его теперь найдешь, – отмахнулся Адалят, – он, наверно, давно уже сбежал из Москвы. Знает ведь, что если не мы, то другие его обязательно найдут.

– Что ты думаешь делать?

– Сначала отомстить, – зло сказал Адалят, – я обязан убрать этого Бориса. А потом подумаю о Жеребякине. И уберу подполковника. Он мой кровник. Вчера он мне оскорбление нанес, при людях, публично. Поэтому я обязан отомстить.

– А потом?

– Надо найти Ираду. Завтра прилетает наш родственник. Мы должны найти ее, Джафар.

– Ее фотографию уже показали по телевизору, – сообщил Джафар, – два раза показывали, я сам видел. И все патрульные по городу ходят с ее фотографиями. Куда она могла деться, я не знаю. Вот Слава Стольников, он бы мог...

– Опять, – поморщился Адалят, – уходи, Джафар, ты меня только нервируешь. Сколько можно говорить про этого бывшего милиционера. Был бы хорошим человеком, его бы из милиции не выгнали. Значит, и там он нечестный был.

– Эх, Адалят, – поднялся Джафар, – тяжело тебе будет. Ничего ты в этой жизни не понимаешь.

С этими словами он вышел из комнаты. А оставшийся в комнате один Адалят Махмудбеков вдруг схватил стакан и швырнул ему вслед. Стакан разбился, и осколки посыпались на ковер.

«Вот так сегодня и с Борисом будет», – подумал Адалят.

Глава тридцать первая

Сводка о происшествии в больнице легла на стол к министру в четыре часа дня. Ровно через полчаса ему позвонил секретарь Совета безопасности.

– Здравствуйте, – сухо сказал он, – у вас уже стали убивать людей прямо в больницах.

– Откуда вы знаете, – поморщился министр, – опять телевидение сообщило?

– При чем тут телевидение? Мне позвонил представитель Чечни в Москве. Убили больного человека прямо в больнице. Это же полный беспредел!

– Он не больной, – ответил министр, – а раненый. Это известный бандит. Я вам уже говорил.

– Какая разница – кто? Его убили, когда он находился в больнице. Или вы считаете, что это в порядке вещей? В таком случае у нас с вами разные взгляды на порядок.

– Что вы хотите? – довольно невежливо спросил министр.

– Мне нужно, чтобы вы обеспечивали порядок в городе и охрану всех его граждан, независимо от их национальности.

– Мы этим и занимаемся, – пробормотал министр.

– Если человека убивают в больнице, то это значит, что вы этим плохо занимаетесь, – наставительно сказал секретарь Совета безопасности.

Министр бросил трубку. Оперативная сводка лежала перед ним. Он внимательно изучал ее. Сегодня утром обстреляны две машины с боевиками подмосковной группировки Михаила Жеребякина. Он подчеркнул это сообщение. Очевидно, взрыв в больнице был местью за эти нападения. Снова зазвонил телефон. Министр поднял трубку. Неужели опять этот секретарь...

– Добрый день, – услышал он бодрый голос московского мэра.

– Здравствуйте, – сдержанно поздоровался министр. Он всегда симпатизировал этому энергичному и деятельному чиновнику. Но сегодня он был не в настроении и заранее чувствовал, по какому вопросу звонит мэр. И не ошибся.

– Вы знаете, что творится в городе? – спросил мэр.

– Вы имеете в виду случай в больнице?

– И не только там. Три дня назад нападение на дачу, сегодня целый ряд убийств, да еще это неслыханное преступление в больнице. А ведь рядом были палаты с детьми. Преступники могли выстрелить и по другим окнам. Я вызвал начальника московской милиции, он мне докладывает, что операцию проводит министерство. Какую такую операцию, если столько погибших?

– Мы стараемся не допускать подобного, – вздохнул министр, – но не все зависит от нас. Сегодня ночью арестовали одного крупного преступного авторитета, кстати, брата погибшего в больнице, и уже утром его отпустила прокуратура. Не все зависит только от нас, – повторил он.

– Меня беспокоит другое, – сказал мэр, – разные слухи идут по городу. Как будто в Москве началась война между кавказскими и славянскими группировками. Вы же понимаете, что это такое. Тогда в городе вообще ходить будет невозможно. Мы, конечно, этого не допустим, постараемся сделать все, что можем. Но и ваши сотрудники не должны дремать.

– Согласен, – сказал министр, – мы как раз работаем в этом направлении.

– У нас скоро юбилей города. Съедутся гости со всего мира, – напомнил мэр, – если в Москве будут греметь взрывы и бандиты будут стрелять из гранатометов по окнам больниц, к нам никто не приедет. Это уже получится не юбилей, а черт-те что. Нам война в городе именно сейчас очень не нужна. Вы меня понимаете?

– Конечно, – устало ответил министр, – все понимаю.

– До свидания, – попрощался мэр. Он, очевидно, понимал, что сейчас проблем у министра хоть отбавляй.

И сразу зазвонил другой телефон. Прямой телефон премьера.

– Что у тебя происходит? – спросил премьер. – Опять ситуация вышла из-под контроля? Говорят, у тебя уже больницы взрывают.

– Неизвестные выстрелили в окно реанимационного отделения больницы, – честно признался министр, – из гранатомета. Целью покушения был лидер преступной группировки Исмаил Махмудбеков. В результате взрыва и пожара он погиб. Других погибших нет. Несколько человек легко ранено.

– Это вам просто повезло, – справедливо заметил премьер. – До каких пор в городе будет продолжаться этот бардак? Я тебя спрашиваю. И потом с этой девушкой. Ты обещал два дня назад. И до сих пор ее не нашли. У меня завтра переговоры с чеченской делегацией. Они приезжают сюда по вопросу транспортировки нефти. Ты понимаешь, как это для нас важно? И делегацию будет возглавлять как раз ее родственник. Брат ее матери. Как хочешь действуй, но девушку до завтра найди. Из-за какой-то пигалицы ты нам переговоры не срывай.

– Мы ее ищем. У всех участковых ее фотография.

– Значит, плохо ищете. Человек не иголка, просто так пропасть не может. Может, ее убили?

– Не убили, мы точно знаем, – вставил министр, изменив общему для чиновников правилу не оправдываться и не перебивать начальство.

– Тогда тем более, – разозлился премьер.

«При чем тут переговоры?» – хотел добавить министр, но вовремя сдержался.

– Мы работаем, – коротко доложил он.

– Плохо, плохо работаете, – жестко сказал премьер. – Ты думаешь, мне легко было тебя в правительстве оставить. На меня так навалились, со всех сторон. Если бы президент не поддержал, ты бы сейчас на пенсии отдыхал. И газеты про тебя черт-те что пишут. И про твоих сотрудников тоже. Ты подумай. И чтоб до завтра девушку нашли, – тоном, не терпящим возражений, сказал премьер и положил трубку.

Министр покачал головой. Что творится, с раздражением подумал он. У одних юбилей, другие насчет нефтяной трубы договариваться должны, а он обязан искать эту девушку по всей Москве. Как будто у милиции других дел нет. Он повернулся к селектору, вызвал секретаря.

– Заместителей ко мне, – крикнул он, – и всех начальников управлений, – добавил министр чуть тише.

И в этот момент зазвонил еще один телефон. Тот самый, который звонил так редко и который он поднимал всегда и при всех обстоятельствах. Это был прямой телефон президента. Министр подобрался, он не вскочил, но, как-то сконцентрировавшись, поднял трубку.

– Слушаю вас, – сказал он.

– Что у вас в городе происходит? – Президент не любил обращений на «ты» и никогда не позволял себе обращаться так к своим подчиненным. – Я говорил с мэром, спрашивал насчет юбилея. Он тоже беспокоится, понимаешь. И секретарь Совета безопасности у меня вчера был. Что у вас происходит?