Адалят Махмудбеков собирал большой сбор, понимая, что сильно рискует. Его могли не поддержать. В конце концов, у каждого свой бизнес. А он никогда не пользовался в Москве таким авторитетом, как его старший брат. Съезжавшиеся люди уже знали, что произошло, и понимали, что их вызывают на фактическое объявление войны славянским группировкам в Москве.
Приехали руководители азербайджанской мафии, традиционно имевшие хорошие связи с чеченцами. Приехали представители армянской и грузинской мафии. Обычно они с недоверием относились друг к другу, существовали известные трения между грузинской и чеченской группировками. Но вражда ко всем кавказцам заставила объединиться всех главарей враждующих банд. На встречу приехали представители татарской и дагестанских группировок. Прибыли даже представители нескольких славянских формирований, которых теснили традиционные подмосковные группы, имевшие свои интересы в городе.
Общий сбор открыл представитель грузинских группировок. По своему авторитету и количеству «воров в законе» они занимали приоритетное место среди прочих криминальных структур.
– У наших друзей случились неприятности, – начал он, – и мы хотим только одного – избежать войны, которая никому ничего не даст. Мы хотим разобраться и понять, что случилось. И если нас действительно будут теснить и дальше, то мы должны отвечать.
Затем слово дали Адаляту Махмудбекову. Тот встал и коротко рассказал о случившемся: о нападении на дачу, о тяжелом ранении старшего брата, об исчезнувшей племяннице. И сказал о долге группы Жеребякина самому Али Абдулле Зардани, товар которого исчез в прошлом году.
– Это ваше внутреннее дело, – поморщился представитель армянской группировки. – Нам важно знать, почему все началось. И что мы должны делать.
Стольников сидел за спиной Адалята. В этом собрании он не имел права голоса и вынужден был молчать.
– Мы должны начать войну, – жестко предложил Махмудбеков.
– Я думаю, что это пока преждевременно, – осторожно сказал представитель грузинских кланов, – сначала во всем еще нужно разобраться. Насколько я знаю, Жеребякин готов оплатить некоторые издержки, но он просит выставить разумные требования.
– А девочка? – гневно спросил Адалят. – Куда пропала девочка?
Все сразу зашумели, заговорили, заспорили. В Москве почти каждый день случались убийства, каждый день сводили счеты с тем или иным зарвавшимся паханом. Но никогда, ни при каких обстоятельствах киллеры не нападали на женщин и детей приговоренных. Это считалось недопустимым варварством и не прощалось. Каждый из киллеров, каждый из убийц знал, что трогать детей осужденного нельзя. По негласным правилам дети и женщины не могли быть объектами сведения счетов. У каждого из присутствующих были жены и дети, родители и близкие. И каждый понимал, что может случиться, если начнется подобный беспредел. Поэтому исчезновение девочки взволновало всех. Всех без исключения.
– Сделаем так, – предложил более мудрый представитель грузинских группировок, – если девочка исчезнет или будет убита... – Он помолчал и тихо сказал: – Тогда мы будем знать, что в этом городе не осталось никаких правил. И мы тоже будем нападать без всяких правил. Но сначала нужно найти девочку.
Все согласно закивали головами, дружно поддержали такое мудрое предложение. Начинать войну из-за раненого Исмаила Махмудбекова и перебитой посуды на его даче не очень хотелось. И уж, конечно, в расчет не брались восемь трупов, оставшихся на даче. Это мелочи, на которые можно было не обращать внимания. Другое дело – девочка. Каждый из присутствующих мог оказаться на месте ее отца. И каждый из присутствующих знал, что это «запрещенные приемы».
После принятия решения большинство машин отъехало от ресторана. Остались только представители боевых групп, подчинявшихся непосредственно раненому бизнесмену либо входивших с ним в одну коалицию. Теперь Адалят Махмудбеков почувствовал себя гораздо увереннее. Он сразу взял инициативу в свои руки.
– Вы сами видели, что нас никто не поддержит, – сказал он, презрительно кивая на двери, где скрылись главари преступных группировок. – Значит, нам нужно самим разбираться и с этим Жеребякиным, и с его людьми. Кровь за кровь. Безо всякой пощады. Если понадобится, мы пригласим сюда и других наших друзей. Но девушку нужно найти, – напомнил он строгим голосом. – Найти и вернуть домой. А мы должны подумать, как нанести ответный удар. И не ждать, пока выздоровеет мой брат. Нанести сильный удар и показать всем, что мы не позволим разговаривать с нами в таком тоне.
Все дружно закивали. Оставшиеся здесь люди уже знали, что именно произошло. Это были либо близкие друзья, либо родственники, готовые поддержать любые требования хозяев, подкрепив их оружием и деньгами. Совещание закончилось через два часа. И Стольников, не оставшийся даже на традиционный банкет, поспешил домой, словно предчувствуя, что еще может произойти. Теперь проблема поисков девушки вырастала до глобальных размеров.
Глава тринадцатая
Утром в СБК собрались все офицеры. Максимов мрачно слушал доклады прибывших. Ничего нового за вчерашний день найти не удалось.
– Девочка уже два дня в городе одна, – подвел невеселый итог полковник, – даже не два дня, а две ночи. Нужно что-то делать. Если она еще жива.
– Шансов мало, – честно признался Сабельников, – если бы она была жива, она бы позвонила. У ее отца мобильный телефон, номер которого она знает.
– Как она могла позвонить, если у нее нет денег? – парировал Максимов. – Нужно еще раз пройти по всему маршруту. Группа Матюшевского опять выезжает на дачу. Ищите по всей трассе. Может, кто-нибудь видел девушку. Группа Чумбуридзе – в женские общежития. Проверьте все возможные адреса. Свяжитесь с Цаповым, он даст вам в помощь несколько своих сотрудников. В таких местах обычно бывают десятки неучтенных девушек, проживающих без прописки.
– Цапов звонил, – недовольно заметил Чумбуридзе, – говорит, что ищут даже среди проституток.
– Думаете, она вышла на панель?
– Нет, конечно. Она же воспитывалась в патриархальной семье. Может, она попала в лапы сутенеров. Они рыскают по всему городу в поисках нового товара.
– Только этого не хватало, – вздохнул Максимов. – И еще – она ведь прилетела с отцом из Турции. Значит, могла присутствовать на встрече отца с его компаньонами. Она может многое знать. И нам нужно ее найти. Или хотя бы помочь сотрудникам милиции найти ее как можно скорее. Держите связь с Цаповым, он в курсе всего.
Через полчаса группа Матюшевского снова выехала на дачу.
– Надеюсь, сегодня там не будет никаких наблюдателей, – проворчал Рустам, сидевший за рулем.
– И не надейся, – улыбнулся Матюшевский. – обязательно будут. У них народу столько, они могут каждый день посылать. А нам придется их ловить и отпускать. Мыльникова и его напарника сегодня утром отпустили. Формально прокурор прав. Нет никаких доказательств, что они хотели ограбить чужую дачу. Может, они просто проходили мимо.
– А ножом они тоже просто играли? – спросила Виноградова, сидевшая на заднем сиденье.
– Адвокат доказывал, что они приняли нас за грабителей, – мрачно ответил Матюшевский, – я звонил в милицию. Они предлагают нам написать заявления.
Рустам чертыхнулся, покачав головой.
– Совсем обнаглели бандиты, – сказал он, глядя перед собой, – ничего не боятся. А прокуроры, вместо того чтобы их сажать, отпускают их на свободу. Уже за то, что он боевик Жеребякина, его нужно было посадить минимум на пять лет. Только за это.
– Это невозможно, – вставил Матюшевский. – Ты куда едешь? Вон там нужно было сворачивать.
– На даче мы ничего не найдем, – убежденно сказал Рустам, – там сотрудники МВД и ФСБ все проверили. Каждую травинку. Давайте лучше проедем по трассе. Если она вышла к дороге, то, возможно, ее видел кто-нибудь.
– Правильно, – кивнул Матюшевский, – поехали на трассу.
Начиная с того места, где Ирада могла выйти из леса, они начали останавливаться у всех бензоколонок, закусочных, придорожных туалетов, разъездных путей, повсюду спрашивая о девушке. Но все было тщетно. Никто ничего не видел. Здесь была оживленная трасса и проезжавших девушек было достаточно много, чтобы запомнить одну из них. Тем более что сотрудники СБК не знали, в какой конкретно машине сидела девушка. А разглядеть незнакомку сквозь стекло вообще невозможно.